Пятьдесят девственниц - Страница 82

— И что будем делать? — забеспокоился я.

— Попетляем немного, — распорядилась мастер плутовства. — А потом возьмем в оборот.

В оборот незнакомца мы взяли в самом живописнейшем месте, на берегу протекавшей на окраине городка речушки с лесистыми берегами. Просто повернули назад, а когда поравнялись, Крикун шагнул в лево и, оказавшись за спиной у противника, выхватил кинжал, свой кинжал мгновенно выхватила Глазки, я шагнув вправо извлек из под одежды жезл, которым, при желании можно было не слабо стукнуть по голове, наш маленький же дружок Трина оказалась у меня за спиной.

Перед тем, как атаковать — впрочем, противник наш испугался настолько, что атакуй Глазки немедленно, тот был бы верным покойником — моя рыжеволосая сообщница сделала тайный знак Гильдии Плутов. Я — человек не кровожадный, поэтому с радостью увидел, как следивший за нами сделал ответный знак.

Глазки сделала знак подмастерья, противник сделал еще один ответный знак. Глазки сделала знак товарища, противник ответил лишь знаком подчинения. Глазки сделала знак мастера, противник лишь показал, что это выше его разумения. Тогда Глазки сделала тот знак, коим мастерам положено обращаться к подмастерьям. Противник наш побледнел.

— И кто тебя — подмастерье — послал следить за мной, мастером славной Гильдии Плутов? — поинтересовалась Глазки.

— Ах, мастер, — извиняющимся тоном признался достаточно юный темноволосый юноша. — Зовут меня Крепкие Пятки и, как изволите видеть, я послушнейший подмастерье нашей славной Гильдии. Сюда приехал из столицы, чтобы содержать больную матушку и пробиваюсь плутуя по мелочам в кости.

— Есть ли в граде сем ложа Гильдии? — холодно поинтересовалась Глазки, услышавши же в ответ, что таковой не имеется, приказала нам с Крикуном. — Покажите себя!

Я показал знак, коим, обычно, товарищи Гильдии обращаются к подмастерьям, Крикун изобразил то же самое. Крепкие Пятки побледнел. И было, скажу вам, отчего — если в городе нет ложи Гильдии, то, по нашим законам, ложей могут считать себя любые три члена Гильдии, если выше они ученического достоинства. Так что на берегу этой речушки собралась сейчас как раз ложа в составе: мастер, два товарища и ученик. А ложа обладает властью суда над любым своим членом, вплоть до приговора его к смерти.

— Верьте, добрые товарищи славной Гильдии и вы, ее уважаемый мастер в мою невиновность, — обратился к нам юноша, — ибо я считал, что служу делу праведному, угодному Богам. Обратился ко мне, не далее чем вчера, предстоятель Соборного Храма отец Люрик и просил, обещая в награду два золотых, немедленно принести ему адский медальон, который носит на своей шее некий господин Фонарщик. Потому и взялся я сегодня с утра следить за тем домом, где вы проживаете. И в мыслях у меня не было, что выступлю я в этом против своих товарищей.

— Смерти ты не достоин, ибо действовал по неведению, — успокоила нашего собеседника Быстрые Глазки. — От себя же замечу, друг мой подмастерье, что члены нашей Гильдии не работают на кого-то, подобно наемным убийцам или, даже, пиратам. Мы берем свое там, где его увидим. Учись же этому и достигнешь в гильдии продвижения.

Крепкие Пятки лишь почтительно поклонился принимая урок.

— Теперь подумаем же, что мы знаем об этом Люрике, — предложила рыжеволосая плутовка. — Зачем ему наш медальон?

86

Священником отец Люрик был посредственным: лысоватый, бородатый и весь покрытый перхотью, не имел он ни вида, ни зычного голоса. Витийствовать же на проповедях любил необычайно, чем вгонял паству в беспросветную тоску. Жил один-одинешинек, блюдя целебат, как и должно особе духовного звания, дважды же в неделю приходила для приборок и прочих хозяйственных надобностей молоденькая служанка, доводившаяся ему, к тому же, племянницей.

Простонародье пошептывалось, что не только, дескать, для хозяйских, но и для иных дел ходит туда девица. Люди уважаемые, к коим здесь и наше семейство принадлежало, в столь пикантные подробности не углублялись. От себя же могу добавить, что девственницей данная юная особа никак не была, что я и сообщникам своим сказал тут же на берегу реки.

— Что же, поступим просто, — рассудила Глазки и передала Крепким Пяткам два золотых. — Чтобы ты не понес обиды и помог матушке, возьми деньги. Утром же явишься к священнику и выглядеть будешь очень взволнованно. Скажешь, что забрался в нашу квартиру и выкрал медальон, однако не успел дойти до дома своего, как обнаружил, что предмет сей у тебя таинственным образом исчез. Снова вернулся ты к нам и увидел, как спокойнейшим образом лежит он на тумбочке, откуда ты его украл. Вторично забрал ты священный предмет и положил его в карман, но у самого дома своего вновь понял, что карман пуст. И вновь вернувшись к нам, увидел амулет на тумбочке. В третий раз нес ты реликвию зажатой в кулак, но она будто испарилась перед самым твоим домом. Тогда ты решил раскаяться в грешных своих делах, так что теперь непременно хочешь посетить какие-нибудь святые места. Если я задумала правильно, так отцу Люрику захочется, чтобы покаяние твое проходило от града сего подальше и ему придется отвалить деньжат на дорожку. Средства эти и будут твоей долей в нашем плутовстве.

— Верьте, мастер, — с воодушевлением произнес Крепкие Пятки, — сделаю, как сказано и плутовство это обязательно состоится. Скажите же мне ваше имя, чтобы было мне, чем гордиться, ибо, клянусь, никогда еще не доводилось мне работать в паре со столь искусным сообщником.

— Не вправе ты, ученик, спрашивать имя мастера, — усмехнулась она в ответ. — Но вправе спросить имена товарищей Гильдии. Так вот, этого зовут Маленький Крикун, а этого — Бес В Ребро и о нем-то ты, конечно, слышал.