Пятьдесят девственниц - Страница 94

— Славное решение, — согласился Кривой. — Я замолвлю за вас словечко, особливо помятуя о том, как прекрасно вы управлялись с нашим кораблем. Да и Бес был хорош при метательных машинах.

И стали мы со следующего дня: Глазки — лейтенант Денра, я же — сержант Фонарщик. Крикун и милая Трина постоянно при нас пребывали, ибо было это в королевской армии вполне обычное дело.

98

Состояли мы в армии при двух метательных машинах нашего полка. Были это жутко неуклюжие баллиста и катапульта, которые, если и могли пригодиться когда-нибудь, то только при осаде.

Выдали нам и красную атласную форму, столь глупо и крикливо выглядевшую, что надевать ее мало кто решался целиком, и уж если, часть одевалась, то только так — либо яркая эта курточка с сапогами и вполне гражданскими штанами, либо красные штаны и сапоги под гражданский наряд.

Часть нашу двигать стали вскоре к востоку и так оказались мы в порту Смоляная Пенька, том самом, где встретился я некогда с бароном Зубень.

Будучи в городе сем стал я свидетелем одного зрелища, когда ехал на коне некий рыцарь, весь из себя в богатом наряде с нарисованным на спине мечом, орава же мальчишек бежала за ним по пятам и, не мало над ним издеваясь, вопила:

— Смотрите, вот едет девственник! Девственник! Ни с одной еще не попробовал!

Спросил я у местного жителя в чем секрет такого поругания почтенного с виду человека, тот же мне ответил:

— Эх, добрый человек, рыцарей таких развелось в последнее время столь много, что, кроме усмешки ничего они уже не вызывают. Есть, конечно же, от них немалая польза, ибо блюдут они порядок на дорогах Королевства, да и сирых с убогими защищают, но вера их в некое Священное Оружие, пришедшее в мир, дабы его спасти, весьма и весьма смешна.

После слов таких, вежливо остановил я рыцаря и очень же вежливо с ним побеседовал.

Опять рассказано мне было много глупостей про священный меч моего изготовления и про меня самого, как некоего мудрого старца, проспавшего много лет в хрустальной гробнице. А, все же, мы с рыцарем весьма мило попрощались.

— Почему не поведал ты ему, что нет больше Девственника? — спросила моя рыжеволосая спутница, при всем этом разговоре присутствовавшая.

— Ах, друг мой, — вздохнул я. — С таким смирением переносит он надругательства, кои из самого названия Ордена его происходят, что не мог я сказать ему, что цели его поисков уже не существует. Бедняга не выдержал бы этого.

— Что ж, — усмехнулась Глазки. — Но в разговоре с тобой он упомянул кое-что для нас полезное.

— Что именно? — не понял я.

— Капитул их Ордена ныне собирается здесь. Значит и наш юный Гжед там. Поедим же на дармовщину.

Тут же переоделись мы все четверо в гражданские одеяния и пошли, расспрашивая по городу, где обретается Капитул Девственников.

Здание, на которое нам, в конце концов, указали, выглядело весьма богато. Подойдя к двум рыцарям в сверкающих доспехах, стоящим на входе, я сказал им, что господин Фонарщик с семьей хотел бы видеть славного Паладина и Магистра Гжеда.

Один из рыцарей тут же удалился внутрь, а потом со всей почтительной поспешностью вернулся и тут же пригласил нас в здание.

— О, добрые мои друзья! — вскричал встретивший нас в облицованном мрамором зале юный Гжед, облаченный в белоснежную мантию и сверкающую алмазами корону. — Как рад я увидеть вас!

— Здравствуйте, высокочтимый магистр! — вежливо поздоровалась Глазки. — У нас с утра еще маковой росинки во рту не было. Как продвигаются поиски Священного Оружия?

— Ах, милая госпожа Фонарщик, — сделав знак многочисленной челяди, после чего та, суетясь, принялась накрывать на широкий дубовый стол, сказал юноша. — Вы и не поверите, как много чудесного стало известно нам с тех пор, как я направился в страну дварфов, чтобы как можно более узнать про мага именем Поздний Рассвет и о его мече.

— Что же про этого мага вы узнали? — занимая место за столом полюбопытствовал я.

— Он, и впрямь, стал магом, вступив в дварфскую ложу магов! — объявил Гжед. — Мне это самому там сказали. Вот только законы ложи запрещают говорить кому-либо, как он звался до своего вступления и когда это было. Но, уж коль скоро, ложа их существует не менее восьмисот лет, так, наверное, лет шестьсот назад он туда и вступил, ибо второго такого мудреца и чудотворца мир не знает.

— Позвольте, — жуя тушеную в лучших сортах вина кабанятину, спросил я. — В чем же его мудрость? Ну, положим, он, и впрямь, сделал этот меч магическим, великое ли это чудо для мага?

— О, вы еще не знаете, как подшутил Поздний Рассвет над моим тестем! — рассмеялся юный Гжед. — Говорил же я вам, что маг сей пребывает на территории нашего королевства!

— Вашего тестя? — не понял я. — Вы женаты?

— Ну да, — охотно подтвердил Палладин. — Разыскивая Позднего Рассвета я нашел прекраснейшую и непорочнейшую деву, которая согласилась стать моей женой. Милая Шена пригласила не так давно Позднего Рассвета в замок своего отца-графа. Тот же, по глупости, грубо над магом насмеялся. И вот, вообразите, как сей мудрец наказал чванливого наглеца — стоит кому-то из подданных графа выходить замуж, как тут же появляется золотая повозка запряженная шестеркой лошадей, оттуда выходит сам Поздний Рассвет, ликом — вылитый граф. Берет он положенное сеньору, дарит невесте золотой и был таков. Повторяется это уже более года.

— Не слишком-то потребное дело для великого мудреца, — не утерпев, вставила Глазки, запивая свою порцию мяса красным вином из серебряного кубка.