Пятьдесят девственниц - Страница 95

— Ах, сударыня! — покраснел юный Гжед. — Супруг ваш должен меня понять, пусть же он объяснит как-нибудь это вам подробней. Иногда, и ночь проспав, испытываешь по утрам такое томление духа по части плотского желания, что… Гм… Вообразите же, каково проспать четыреста лет к ряду.

Тут двери залы нашей внезапно отворились.

— Позвольте, добрые люди представить вам мою благороднейшую супругу, — улыбнулся Паладин и Магистр Ордена Меча. — А это, милая Шена, тот самый господин Фонарщик, о котором я тебе так много рассказывал.

99

Шена, облаченная в прекрасное платье из голубого бархата, приветливо с нами поздоровалась и виду не показав, что знала нас раньше. Потом же ее супругу понадобилось отправиться на заседание Капитула и он, предоставив нас заботам жены, поспешил удалиться. Тут супруга его знаком отослала челядь и улыбнулась.

— Вот интересно, ужасный мой насильник и милая подруга, — обратилась она ко мне и Глазкам. — И думать не могла я, что тот господин Фонарщик о котором рассказывал мне муж, может оказаться славным и мудрым Поздним Рассветам.

— Милая девочка, — потупился я. — Кому-кому, а тебе известна вся моя славность и мудрость. Пусть уж супруг твой остается в счастливом неведении о моем имени, дабы не разочаровываться понапрасну.

— Я давно уже не девочка, — звонко рассмеялась Шена, — а замужняя дама. Как таковой, мне надлежит быть разумной и знать, что есть вещи, которые стоит хранить в тайне даже от любимого супруга. Но меня ужасно терзает любопытство касательно оружия, которое муж мой величает не иначе, чем Священным. Помня, как упоминали вы при мне об этом мече, я ужасно корила себя, что не расспросила о том подробнее.

— Меч сей — ужасное мое недоразумение, из за которого многим прекрасным рыцарям приходится бродить по миру в бесцельных поисках, — вынужден был признаться я, но тут Быстрые Глазки меня перебила.

— Знай же, Шена, — сказала она. — Хоть Рассвет, по обыкновению своему, видит во всем только плохую сторону, но оружие это успело уже свершить на наших глазах такие удивительные вещи, о которых я никогда и слыхом не слыхивала.

Тут она рассказала юной Гжедовой супруге всю историю меча от самого ее начала в кузне Гелл до самого окончания в северном эльфийском царстве.

— И впрямь, меч сей не зря явился в мир, — согласилась с Денрой Шена. — Конечно, не смогу рассказать я эту историю супругу своему. Не поверит Гжед, что меч бесследно исчез. Пусть и дальше продолжает он с товарищами своими поиски волшебного оружия. Есть ли разница, найдут они его или нет? Сами поиски — составляют смысл их жизни и, по чести сказать, источник существования. Видите же, насколько богат наш Орден.

— Видим и искренне рады за мужа твоего, — кивнула Глазки. — Да и ты, похоже, благодаря мечу, обрела свое счастье.

— Уж скорей, благодаря его создателю, — рассмеялась Шена. — Знали бы вы, как ужаснулся отец мой, когда я рассказала придуманную нами тогда в лесу историю и с какой радостью отдал меня замуж за Гжеда. Крестьяне же наши еще до недавнего времени пользовались историей про золотую карету. Теперь отпала в том всяческая нужда, ибо, раздраженный беспрестанными появлениями Позднего Рассвета, отец мой повелел, что любого, требующего от невесты первой ночи, надлежит бить палками, будь таковым даже он сам в своем полном графском обличии.

— Вот славно! — кивнула Глазки. — Ведь это тоже можно приписать в заслугу мечу. Нет, вовсе не соглашусь я с Рассветом, когда говорит он, что оружие его оказалось совсем бесполезным.

— Ах, девы! — вздохнул я. — Не утешайте меня и не обольщайтесь на мой счет. Пусть я и маг, но в истории с этим мечом главную роль сыграл не я, а всего лишь слепой случай. Я же странствую по свету, подобно гонимому ветром осеннему листу, портя везде на своем пути непорочных девиц.

— Не слишком ты меня испортил! — фыркнула Шена. — Как видишь получилась из меня весьма благородная дама.

— Да и мы с Триной достаточно еще целомудренны, — подхватила Денра. — Делай свое дело так, чтобы ни одна из девиц не сохранила в душе зла и не ропщи на судьбу. Быть может, то, что кажется нам случаем, на самом деле — исполнение какого-то Божественного замысла.

— Не думаю, — возразил ей я. — Уж, если и есть здесь замысел, так некоего похотливого демона, имя которого я даже и назвать лишний раз не решаюсь. Несчастья мои все из-за него.

Когда мы простились с благородной Шеной, крепко перед расставанием расцеловавшись, а потом вернулись туда, где находился на постое наш полк, я лишний раз в правоте своих последних слов убедился, ибо готовились там все уже к путешествию за море.

— Денра! Денра, не был ли я прав? — вырвалось из горла моего пополам с рыданиями, едва узнал я о цели нашей передислокации. — Давай же немедленно дезертируем!

— Послушай, дорогой моему сердцу сержант, — сказала она в ответ. — Распроклятая казна задолжала нам с тобой жалованье за месяц. Не в моих обычаях делать королю такие подарки. Едва получим деньги, так я буду первой, кто согласится расстаться с армейским житьем!

— Как! Ты не слышала? — ужаснулся ее предложению я. — Наш полк отправляется в порт Жемчужный, а я когда-то поклялся виселицей не появляться там вновь! Что же, быть мне повешенным из-за пригоршни королевских золотых?

— Никто не узнает в армейском сержанте ужасного Беса В Ребро, — ответствовала Глазки. — Нам же, в нашей бедности, деваться сейчас не куда. Успокойся, друг, и доверься мне. Я тебя еще никогда не подводила.