Пятьдесят девственниц - Страница 39

Так вот, идя от портного, мы обсуждали здешнюю дороговизну на все съестное, либо же на ткань, при удивительной дешевизне металлических изделий. Я еще пошутил на тот счет, что их дварфовское величество поступил мудро, позволив заработавшим у него пиратам остаться на своей территории, потому как, огромные деньги потраченные на наш прокорм непременно останутся в королевстве и не уплывут за моря.

— Слушай, Рассвет, — обратила внимание моя рыжеволосая спутница. — И здесь тоже баня?

— Ну, конечно, — согласился я, взглянув на фасад вырубленного в камне большого дома и на толпы спешащих внутрь дварфов обоего пола, некоторые из которых шли целыми семьями. — И, судя по публике, не из последних.

Нужно еще заметить, что у дварфов, в отличие от нас, знатность рода сама по себе ничего не значит и, будь ты хоть братом короля, единственное, твое преимущество, так это чуть более быстрое продвижение по воинской службе, буде ты выберешь ее своей стезей. Гораздо больше, чем благородный род, значит здесь владеешь ли ты шахтой, кузницей, либо каким-то редким мастерством и уж всеобщим уважением, непременно, пользуются маги и богачи. Так вот, публику, входившую именно в эту баню, судя по одежде, составляли дварфы не из последних.

— Скажи, в какую баню ты ходишь, и я скажу тебе кто ты, — процитировала Глазки местную пословицу. Мы все учили дварфский язык, но в отношении речи она преуспела благодаря природной памяти гораздо лучше нас и не раз благодарила меня за то, что я научил ее грамоте, ибо это помогало ей записывать нашими буквами трудно запоминаемые слова.

— Быть может, и нам стоит посетить баню, — высказал предположение я. — Смотри, колокол недавно пробил шесть, а бани открыты до полуночи. Видимо эти дварфы собираются провести здесь так много времени.

— Что же, — сказала моя рыжеволосая подруга. — Солидным и обеспеченным чужестранцам, которыми мы, без сомнения выглядим, пойти в баню, где собираются столь уважаемые дварфы, не зазорно. Я только не пойму, сколько же должно быть комнат, что бы все пришедшие, а ты заметил какое количество приходит семей, получили себе место.

— Зайдем внутрь и выясним, — предложил я. — Касательно же комнат не беспокойся — кто знает сколько еще под этим домом нарыто помещений.

41

Едва мы впервые в жизни пересекли порог дварфской бани, как на встречу нам тут же бросилась немолодая уже женщина-дварф, чьим единственным одеянием, к нашему немалому смущению, оказался кожаный длинный фартук из под которого совершенно непристойно, по понятиям нашего королевства, выглядывал ее огромный бюст.

— О, господин маг! Господа чужестранцы! Счастлива приветствовать вас в «Хрустальном Родничке»! Вы у нас впервые, но чувствуйте себя как дома! — без умолку щебетала она. — Я здешняя владелица. Можете звать меня просто Скют, тетушка Скют, так меня все зовут, и, если что-то надо, обращайтесь ко мне! Идемте, я сама провожу вас в комнату для переодеваний!

Оставив встречать остальных гостей какого-то юного дварфа — как мы узнали позже, своего сына — она поспешила вперед, не стесняясь при этом того, что ее голый зад в совершенности открыт нашим взорам.

Комната для переодеваний оказалась обширным залом, где, и вновь к смущению нашему, стоя у огромных сундуков, избавлялись от своих одеяний дварфы и дварфянки самых разных возрастов.

— А вот, как раз, и свободный сундук, — радостно сообщила тетушка Скют. — Если вам понравится у нас в «Родничке», дайте только знать и я оставлю этот сундук за вами. Это так удобно — всегда иметь постоянное место.

После этого она умчалась, вручив мне ключ на цепочке и посоветовав повесить его на шею после того, как сундук будет заперт. Для вешания же на шею она вручила мне и кожаный кошель для хранения денег. Вежливо ее поблагодарив, мы нерешительно переглянулись, но раздевавшиеся в комнате дварфы разного пола не обращали ни друг на друга, ни на нас ни какого внимания и зардевшаяся Глазки первой начала расстегивать свое одеяние. Хихикнувшая Трина последовала ее примеру.

Единственное, с чем я не смог расстаться — это мой жезл. Сбросив одеяние, я оставил его при себе и, как выяснилось позже, ничем не нарушил дварфовских традиций, ибо маги не расстаются со своими жезлами даже в банях.

Едва мы полностью обнажились и заперли сундук, как рядом вновь появилась тетушка Скют.

— Прошу вас, — призвала она. — Я нашла вам чудесный стол, коль скоро вы здесь еще ни с кем не знакомы, наверное, захотите посидеть одни. Хотя, должна вам заметить, публика у нас собирается весьма и весьма уважаемая. Сам бургомистр с супругой и дочерью, и много иных достойных людей.

Не мало смущенные собственной наготой, мы последовали за голозадой хозяйкой и оказались в просторнейшем зале все пространство которого занимали каменные столы с каменными скамьями. Температура в зале была несколько выше, чем за пределами бани, на каждой скамье лежала деревянная решетка, а около каждого стола находились в изобилии тазы с водой и новенькие мочалки. Хозяйка сообщила нам как подзывать банных девиц, если нам что-нибудь понадобится, особо рекомендовала отведать только сегодня завезенное пиво и указала на несколько дверей в зале, объяснив, где уборная для дам, где для мужчин, где комната с горячим паром, а где с ледяной, льющейся сверху, водой.

Тут же тетушка Скют оставила нас на попечение банной девицы в коротком кожаном передничке, чья грудь была совершенно открыта, и мы заказали на всех пива и чего-нибудь закусить. Пиво, и впрямь, оказалось отличным.